Виртуальная Черкесия

Так называемый "черкесский вопрос" в минувшем году вполне ожидаемо всплыл на поверхность. Чем ближе Олимпиада-2014 в Сочи, тем активнее будет обсуждаться геноцид адыгов, совершенный Российской империей в XVIII-XIX веках. Ключевой вопрос здесь - кем он будет обсуждаться? Авраамом Шмулевичем и рядом адыгских Интернет-активистов с одной стороны и каким-нибудь полпредом в ЮФО Устиновым с другой? Или же "черкесский вопрос" будет выдвинут черкесским народом с реальными лидерами во главе, и уже России придется искать на него ответ? Однозначно ответить на поставленные вопросы пока сложно, но некоторые контуры уже можно наметить.

В настоящий момент Черкесия – проект, безусловно, виртуальный. Это не уничижительная характеристика, а просто констатация факта. Интернет стал той площадкой, на которой разрозненные географически черкесы получили возможность встретиться и попытаться выстроить что-то подобное национальной идеологии. Кратко ее можно описать так: признание геноцида адыгов, право на возвращение мухаджиров на историческую родину, воссоздание Черкесии. Однако постановка целей - это лишь часть идеологии, важная, но часть. Целеполагание без программы действий по достижению целей - это всего лишь мечтания идеалистов.

Прошедший год наглядно продемонстрировал, что программы действий нет и ее создание под большим вопросом. К такому выводу подталкивают вовсе не дискуссии на Интернет-форумах, а вполне реальные события, которые происходили в конце года. Избиение лидеров национального движения в Адыгее и Кабардино-Балкарии не вызвали никакой реакции черкесской общественности. Речь идет не о карманных лидерах, а о вполне реальных, значимых, уважаемых персонах. Избили Ибрагима Яганова - героя Абхазии, лидера общественного движения Хасе в КБР. Пытались обстрелять Замира Шухова - весьма популярного молодого активиста, лидера Всемирного адыгского братства.

Возмущение избиением, продемонстрированное на черкесских форумах, радикально контрастировало с полным равнодушием не виртуальной, а реальной общественности. Ни одного пикета, ни одной публичной акции. Можно создавать какую угодно программу, но она останется фиговым листом без общества, без людей, которые могли бы претворять ее в жизнь.

Может, лидеры не те? Но кто же тогда реальные черкесские лидеры, ради кого люди готовы хоть что-то сделать? Ответ для черкесских национал-активистов удручающий. Митинг в Черкесске два месяца назад, где примерно 2 000 человек потребовали раздела Карачаево-Черкесии на Карачаевскую и Черкесскую республику, был совершенно очевидно ангажирован всем известным в республике событием - кандидатуру местного олигарха Вячеслава Дерева на пост сенатора от парламента КЧР отвергли. Причем, как говорят в республике, отвергли благодаря усилиям другого черкесского олигарха Рауля Арашукова. Не хочу обижать черкесских активистов, принявших участие в митинге в Черкесске (многие из них наверняка вышли отстаивать свои национальные интересы совершенно искренне), но то, что митинг вообще состоялся, что активистов не выловили перед сходом, - это заслуга Дерева. Просто властям было совершенно ясно, кто стоит за митингом и зачем он нужен.

Есть и другие лидеры - салафиты. Этих лидеров чаще всего люди не знают в лицо, однако видят результаты их деятельности - взрывы, теракты в отношении чиновников и "силовиков", убийства традиционных священнослужителей и т.д.

Олигархи имеются, ваххабиты тоже, а вот национальных черкесских лидеров не видно. И этому есть причины. Разделение черкесов внутри России (оставим пока вопрос диаспоры) по трем субъектам федерации привело к созданию трех элит. В КБР и Адыгее - это властные элиты. В Карачаево-Черкесии — это бизнес-элиты. Интересы этих групп, помимо того, что они все полностью подконтрольны Кремлю, просто не могут совпадать с интересами черкесской нации. Объединенная Черкесия как идея вызывает идиосинкразию у российских властей, и артикулировать ее публично просто равно политическому самоубийству. Помимо этого, создание, предположим, единого адыгского субъекта РФ - это в три раза меньше портфелей для местных чинуш.

Отдельно стоит остановиться на ситуации в Кабардино-Балкарии. Это единственный регион, где адыги составляют абсолютное большинство населения республики. Потерять этот статус не хочет не только властная элита, но и существенная часть кабардинцев. Именно эти кабардинцы и являются той силой, на которую опирается президент Каноков. Естественно, что иначе как внутренним сепаратизмом по отношению к черкесам как нации это самоопределение кабардинцев не назовешь.

Вопрос диаспоры (или как любят уточнять черкесские активисты - многомиллионной черкесской диаспоры) на самом деле очень сложен. Диаспора действительно многомиллионная, однако она, во-первых, тоже весьма разрознена и, во-вторых, очень пассивна. Фактически в этом году диаспора впервые за последние 20 лет высказала недовольство, когда очередной съезд Международной черкесской ассоциации выбрал "не мытьем, так катаньем" креатуру кабардинского президента - банкира из Кабардино-Балкарии Каншоби Ажахова. Диаспора с ужасом наблюдала за "избирательными процедурами", сложившимися в современной России, даже сказала пару слов об этом..., но проголосовала как положено. Фактически можно пока говорить о том, что представители 700 тысяч российских адыгов продолжают диктовать условия "многомиллионной черкесской диаспоре", которая явно не способна взять движение в свои руки. Ну а кто диктует условия российским черкесам, думаю, всем ясно.

Кстати, не прошло и двух месяцев после избрания Ажахова, как в КБР начали избивать черкесских активистов - при полном молчании МЧА. Единственное деяние МЧА с момента переизбрания президента – "Обращение Международной черкесской ассоциации к президенту Медведеву", в котором говорится о том, как адыги могли бы участвовать в Олимпиаде, в особенности в культурной программе. Достойное завершение деятельности организации, объединяющей всех адыгов планеты.

Этим "обращением" весьма элегантно воспользовались салафиты. Известный ваххабитский лидер Анзор Астемиров написал открытое письмо в защиту Аскербия Мелинова - единственного человека, выступившего против обращения к Медведеву. Астемиров пишет (язык оригинала): "Зиусхъан Аскэрбий, ты единственный черкесс вышедший и выразивший протест митингу организованному колониальными структурами и марионетками кремля. Единственный кто выразил оффициально протест против проведения игрищ "Сволочиада 2014" на костях наших предков! ...Именно ты есть наш Саусырыкъо сегодняшних темных и смутных времен. Надеемся что добытые тобою искры возгорятся пламенем". Изрядное изменение стиля, лексики и тональности для человека, еще недавно бичевавшего черкесский национализм. Вот даже герой языческого нартского эпоса Саусырыкъо пошел в ход – видимо, в качестве гвоздя в гроб черкесского национализма, единственного реального конкурента салафитской идеологии в черкесском мире.

Пожалуй, единственный "положительный" момент для адыгского национализма в минувшем году стал рост интереса к "черкесскому вопросу" со стороны российских политологов. Кавычки вокруг слова "положительный" я ставлю вполне сознательно, т.к. ничего положительного в адрес черкесов российские публицисты написать не смогли. Политолог Михаил Тульский, в этом году советовавший раздавать презервативы в чеченских селах, долго и со свойственной ему экспрессией объяснял, что выселение черкесов было добровольным. Но это так, в качестве Интернет-фона. Против черкесов выступила более тяжелая артиллерия: Андрей Епифанцев, объяснивший россиянам в 2008 году всю низость грузинской политики за последние 600 лет, в прошлом году написал огромную статью под названием "Геноцид, которого не было»". Сей многостраничный труд я анализировать не буду - нет времени и желания. Зато это время есть у черкесской молодежной Интернет-аудитории, которая, разбирая данный "шедевр", переработала огромное количество материалов по теме (каждый черкесский форум заполнен разборами статьи Епифанцева). Впрочем, это еще раз демонстрирует, что Черкесия как проект пока конструируется именно в Интернет-пространстве.

Российская власть, в отличие от российских политологов, в отношении черкесских националистов открытых выпадов себе практически не позволяла. Встречи с диаспорой, законопроект в Госдуме о присвоении черкесам статуса соотечественников - власть делает легкие реверансы в сторону черкесов, понимая всю уникальность предолимпийского момента. Главное - сохранить спокойствие, чему, конечно, немало способствует прошлогоднее признание независимости Абхазии. Но будет ли этот эффект долгим? И как скоро проект "виртуальная Черкесия" разовьется во что-то реальное? Вопросы сложные, и вряд ли кто-то незаинтересованный рискнет дать на них однозначные ответы. Посмотрим.

http://www.watchdog.cz/?show=000000-000024-000004-000020〈=2